Краткие результаты работ на городище Жуантобе в 2007 г.

Раннесредневековое городище Жуантобе хорошо просматривается с шоссейной дороги Шымкент-Арысь на ее повороте недалеко от аула Кольтоган (Мамаевка). Слово «кольтоган», в переводе с казахского - пониженное место речной долины (дно озера), где р. Арысь разливается на широкое русло, а в период весеннего паводка заливает широкую пойменную долину. Городище находится приблизительно в 1 км южнее левого берега р. Арысь, а в нескольких сотнях метров на левой террасе Арыси протянулся Борижарский могильник (и некрополь Жуантобе)1. По результатам раскопок стратиграфического шурфа, вскрывшим край платформы цитадели городища, древние строители воздвигли сначала мощную искусственную платформу из прочной (речной) пахсы с кирпичной прокладкой. Высота цитадели от основания платформы на данном этапе составляет около 1 б м; у основания она размером 165x130 м, размеры верхней подпрямоугольной площадки 85x75 м, несколько вытянуто с севера на юг (точнее с юго-востока на северо-запад). Основные этапы относительно длительной истории изучения памятника уже рассматривались ранее.

Остановимся подробнее, лишь на работах, которые проводились на цитадели Жуантобе в конце 90-х годов археологом А.Н. Грищенко в составе Арысского археологического отряда из г. Чимкента, так как наши раскопки продолжили его работы в северо-восточной части цитадели на следующем стратиграфическом уровне, в дальнейшем были расширены и включили часть крупного раскопа № 4 2004 г. (в восточной и центральной части цитадели), о чем речь пойдет ниже. Работы А.Н Грищенко середины 80-х гг. были, в частности, сосредоточены на раскопках восточного участка цитадели, где он исследовал жилую архитектуру I строительного горизонта. Жилые постройки выводились из прямоугольного кирпича размером 43-45x24x10-7 см, стены толщиной в один кирпич (сохранность верхнего слоя была плохая). Археолог вскрыл два архитектурно - строительных горизонта, которые, по его мнению, про- датировали процесс «обживания» цитадели Жуантобе в период VI-IX вв. В северной части рабада был заложен стратиграфический шурф, в нижних слоях которого были выявлены культурные слои, по мнению А.Н. Грищенко, датируемые концом III-V вв. (Каунчи II) , что было подтверждено и раскопками нижних слоев раскопа № 5 на рабаде 2005-06 гг., а также нижних слоев стратиграфического шурфа цитадели в 2006 г. Таким образом, период жизни раннесредневекового городища распространяется следующие эпохи: возникновение городища - на поздний кангюйский период, а упадка на арабское нашествие с последующим разрастанием соседнего города Арсубаникета-городища Караспан и его округи Кенжиды, обнесенной длинной стеной, по-видимому, в саманидское время .

В 2004 г. по государственной программе «Культурное наследие» Институтом археологии им. А.Х. Маргулана под руководством начальника ЮККАЭ К.М. Байпакова продолжаются исследования на городище Жуантобе (после небольшого перерыва, возобновленные в 2003 г. Г Ахатовым и Р. Шербаевым). Археолог С.А. Дудаков начинает вскрытие участка, расположенного южнее ранее упомянутого раскопа А.Н. Грищенко (восточная и центральная часть цитадели). Археолог Р. Шербаев возобновляет и продолжает раскопки: расширяет размеры незавершенного стратиграфического шурфа, прорезавшего верхние слои северо-западной части цитадели с 2 до 5 м. В 2006 г. стратиграфический шурф был доведен уже до материкового уровня Т.В. Беляевой и Б.А. Железняковым, на протяжении последних 16-17 м длины шурфа (вскрывших слои у основания северо-западной полы городища), общая длина стратиграфического шурфа-разреза составила 67 м, общий перепад высот до основания пахсовой платформы - около 16-17 м.

Если раскопки 1 980-90-х гг. были направлены на определение характера напластований и хронологические рамки бытования цитадели и рабада городища Жуантобе (Таяксалды), то работы 2004-2006 гг. наряду с уточнением (подтверждением последних) датировок, выявили планировку жилых и общественных помещений, дополнили материалы, полученные ранее, выявили одно из назначений раннесредневекового памятника, как культового центра, наряду с политическим, административным центром, а также, пожалуй, самым заметным узловым пунктом на проторенном участке пути раннего средневековья из Тараза в Шаш вдоль р. Арыси (достаточно оживленному в VII в.)

Выбор места раскопа 2007 г. определялся фактом, что цитадель городища Жуантобе подвергалась вскрытию на широкой площади (порядка 40-50% от общей площади цитадели) исключительно только в пределах I и реже II строительных горизонтов, архитектура, которой включала лишь поздние жилые постройки (среди находок глазурованной посуды обнаружено не было), располагалась в пределах трех верхних ярусов напластований (лишь стратиграфический разрез в своих пределах вскрыл третий горизонт, по уровню пола и выявив его капитальные конструкции, относящиеся к коренной архитектуре позднего этапа существования цитадели). Участок северо-восточного угла цитадели представлялся наиболее перспективным для вскрытия III горизонта. При подробном ознакомлении с местом раскопа, выбранном априорно, был обнаружен фрагмент венчика хума с отпечатком геммы с сюжетом «лев и человек (правитель)». Шурфами (главным образом - стратиграфическим разрезом) прозондированы нижние слои, указывающие на наличие мощной фортификации и архитектурных строений, сформировавших основу напластований цитадели. Раскопки начались с зачисток оплывов по краям раскопа, удаления слабого дернового слоя, нивелировки поверхности слоев оплывших конструкций за уже прошедшее с момента ранних археологических раскопок А.Н. Грищенко двух верхних культурных слоев уже более десяти лет. Таким образом, наш раскоп на цитадели 2007 г., вслед за раскопом № 5 2005-2006 гг. на рабаде получил порядковый № 6.

Раскопки 2007 г. на цитадели вскрыли III культурный горизонт участка на пространстве цитадели между стратиграфическим шурфом и северо-восточным углом цитадели, раскоп, вскрытый по уровню 11-го строительного горизонта А.Н. Грищенко.

В северо-восточной части цитадели, а также на юго-восток общая площадь раскопа была расширена до 400 кв.м. Вскрытие проводилось по традиционной методике: поквадратно и поярусно, были выявлены архитектурные строения из сырцового кирпича размером 42x24x1 5 см и из пахсово-кирпичного строительного материала, так как во многих, вскрытых ранее местах (нами на рабаде) они соприкасаются, указывая на периоды больших ремонтов.

Зачистки оплывов северного фаса (склона) цитадели, где были вскрыты три помещения и определено их явно хозяйственное назначение изолированные (отделенные, от жилой зоны, как это воспринялось поначалу, толстой стеной). После зачисток выявилась картина того, что хозяйственные помещения находились на сровненном гребне крепостной стены. Толстая стена, отделяющая их, оказалась крепостной стеной более раннего периода, подвергшейся капитальным переделкам в связи с ее ветхостью. Тогда, параллельно с основным раскопом, мы приступили к изучению фортификации на этом участке. По комплексу собранного материала, горизонт, вскрываемый нами, датировался второй половиной VII-VIII вв. (пред арабским временем), но в переотложенном состоянии встречался материал (керамика) более раннего времени, наряду с тем, что крупные мусорные ямы были заполнены поздней (IX в.) керамикой верхних горизонтов. По стратиграфии цитадели, изученной по шурфу-разрезу в 2004 и 2006 гг. наш слой, относился к третьему строительному горизонту, с относительно мощной архитектурой, относящейся хронологически к верхним слоям «цитадели» городища Жуантобе времени арабского завоевания.

Раскопки были начаты со своего рода рекогносцировок (зачисток и нивелировок) на старом заплывшем раскопе: определения планировки архитектуры строений (сохранившихся верхних частей капитальных стен, уходящих вниз, как правило, составлявших основу для поздних планировок), раскопанных предыдущими археологами на выбранном участке и прилегающих к нему территориях. Так, расчищая северный край цитадели выявили мощную крепостную стену выведенную из пахсы с прокладкой из сырцовых кирпичей размером 44-45x24-25x13-15 см. Крепостная стена на северо-восточном фасе имела правильный закругленный поворот и далее проходила по восточному фасу. В середине северного фаса находился главный (единственный) въезд в цитадель, который был фланкирован полу башней, контур которой был зачищен в ходе работ. То есть результатом проведения работ на северо-восточном углу цитадели было вскрытие северо-восточного угла под квадратной крепостной стены цитадели - мощного архитектурного сооружения, свидетельствовавшего о развитой фортификации города, а также об относительно длительном периоде его существования, повлекшем ремонт внешних стен.

Сразу внутри внешней стены размещался, как предполагаем, служебный двор (помещение 1) и служебное помещение (4), очевидно, связанное с охраной. Помещение 1 размером 4,7x5 м на протяжении длительного времени засыпалось зольными, пищевыми и прочими хозяйственными отходами. В северо-западном углу - яма, спущенная с верхнего горизонта, прорезает стенку и уходит еще ниже. Помещение 4 засыпано в период поздних ремонтных работ.

Помещение 2 расположено южнее помещения 1 и имеет проход из помещения 1. Данное помещение вскрыли лишь в пределах границ нашего раскопа и потому западная стенка с прилегающим помещением оказалась невскрытой. Данное помещение в поздний период также было засыпано мусором и золой, при рытье мусорной ямы была повреждена южная стена, она сохранилась частично на высоту до 1 м. Вдоль южной стены находилась суфа, на которой в юго-западной части располагалась яма с галечной засыпкой, а в юго-восточном углу располагался переносной хозяйственный очаг. Очаг был изготовлен из нижней, придонной части хумчи. В нем на небольшом жару (углях) стоял кувшинчик, орнаментированный в традиционной «кангарской» манере поясными рядами орнамента, а также вишнево-коричневым ангобом. Сосуд, видимо, был присыпан или последовали чрезвычайные события с хозяевами, но внутри сосуда распариваемый рис сохранился непотревоженным: обугленный, скорее высохший и частично разложившийся на три четверти от объема заполнял горшочек в момент находки. С восточной стороны помещения 2 располагалось помещение 3. В него можно было попасть через проход в южной стене, который на определенном этапе был заложен. Видимо, проход еще был и в северной стене из помещения 4. Помещение также располагается у восточного края крепостной стены и примыкало к помещениям с охраной. Южная стена помещения 2 и 3 единая и примыкает с запада к внешней восточной крепостной стене. Эта же стена внутри цитадели являлась северной стеной явно жилых помещений 7, 8, 9.

Помещение 7 расположено на юго-западном участке нашего раскопа. В нем вдоль восточной стены была размещена суфа шириной 1,25 м, выстой около 0,3 м. В ней сделан очаг и продухи для обогрева верхних кирпичей суфы. В середине комнаты расположен еще один очаг, который также служил для отопления воздуха. Он расположен в пониженном квадратном участке и играл роль «очага - сандала» над которым ставили стол и накрывали покрывалом. Такая система отопления сохраняясь у сельского населения до последней поры в Узбекистане и Таджикистане. В помещении 7 около суфы вдоль восточной стены, над полом была найдена статуэтка, которая выполнена ручной лепкой, но с проработкой деталей лица (явно заметен этнический облик изображенного мужчины раннесредневекового времени, высокий без переносицы нос, борода с баками, круглые маленький рот и глаза проработаны схематично, небольшие усы). Статуэтка - бюст мужчины с верхними частями рук (предплечьями) передан с характерными признаками своей (кочевой) культуры: головным убором и массивной серьгой справа.

В помещении 9 на южной стене располагались культовые очажки с серым и белым пеплом. В помещении 8 в южной стене был раскопан большой круглый тандыр. Стенки его прокалены, проем заложен крупными кусками сырцового кирпича. Помещения 8 и 9 вскрыты по последнему уровню обживания, так как их стены уходят вниз на следующий культурный горизонт, сохраняя основную планировку помещений. Помещение 10 образовалось на гребне городской стены; ее сровненный сохранившийся верхний край служил полом в помещении, а само оно несло хозяйственную функцию. У южной стены был создан хозяйственный очаг и скопление зольных отходов, которые накапливались у западной грани стены.

При работах на северной стене и северо-восточного угла цитадели, обратили на себя внимание масштабные ремонтные работы, которые проводились крупными сырцовыми кирпичами (43x24x12-14 см), очевидно, были проведены только тогда, когда внешний фас крепостной стены сильно обветшал, если не предположить каких-то крупных военных деструкций. С нижней части платформы начинают выводить новый футляр крепостной стены с постепенным вертикальным подъёмом. И вертикаль нового футляра образовывала промежуток, который засыпался. Футляр вели с перегородчатыми стенами для закрепления и оползней. Полукруглую башню у входа обкладывают крупными сырцовыми блоками, создавая тем самым новый более округлый профиль крепости. Новая линия расширила толщину крепостной стены, а эти участки стали использовать как дополнительные помещения. Так образовались и те три помещения на северной стене, которые использовались в последующие за ремонтом периоды. Также они существовали и на восточном участке. Помещение 11 как раз и расположено в этом дополнительном пространстве. Его подпол был засыпан строительным мусором. Помещение получилось подпрямоугольное, с чуть скошенным краем. В помещении 11 были найдены 2 фрагмента керамики от кувшинов с высоким узким горлом с характерным рифлением горловины и вытянутым сливом. С фигурно-изогнутой ручкой, с шишечкой в верхней части; вся поверхность кувшинов покрыта вишнево-коричневым ангобом и находит аналогии в консервативной джетыасарском керамическом производстве (позднего этапа). Однако, большое количество найденной вишнево-ангобированной керамики (фрагментами которой выкладывались очаги и др. перед засыпкой, см. указ, отчет о работах 2005 г.) заставляет думать о ее местном производстве.

Ремонтные работы проводились и внутри крепости. Было и заложено сырцом помещение 4. Добавлена северная стена помещения 2, западная стена у помещения 1.

О находках кратко. Керамического материала собрано мало. В основном это фрагменты уже использованной посуды, которая пришла в негодность и ее выбросили в мусор. По технологии изготовления, формам кувшинов, хумчей, процарапанным орнаментам под венчиками, знакам-тамгам, брызгам ангобной краской и потекам комплекс находит аналогии среди материалов других памятников отраро-каратаусской культуры и может быть отнесен к VIII-IX вв. Отдельные, скорее «на особый случай» (праздничные или культовые) находки характеризуют джетыасарскую или кангарскую культуры. Такие как горшочек с резной орнаментацией вертикальными рядами поясного орнамента из треугольников, полукругов, перекрестьев, елочек и др., покрытый темно-коричневым ангобом (аналогичен найденному в стратиграфическом разрезе 2004 г.) или также ангобированные кувшины с вытянутым носиком-сливом, «рифленой горловиной» и шишечкой сверху ручки, характерный для периода VII-VIII вв.

В помещении 1 были найдены фрагменты чашечки, мисочки, кружечки с петельчатой ручкой. По технологии обработки эта посуда характеризует согдийскую культуру VI-VII вв., а факт находки и место может свидетельствовать о согдийском присутствии, возможном при ремонте фортификации цитадели.

Скульптурка - головка и бюст предположительно мужчины - «кангюя». Исходя из имеющихся многочисленных аналогов, происходящих из соседних, преимущественно оседлых регионов логично предположить, что в основе образа лежит идеализированный образ царя или мифологизированного предка, скорее и то и другое вместе, что характерно для времени и культуры региона в целом. Очень характерна подвешенная к правому уху длинная и массивная серьга. Детали и черты лица выделаны схематично; характерную иранскую, скорее даже кангюйскую, судя и по аналогиям, в частности погремушке с Куйрыктобе (X-XI вв.)   принадлежность выдает высокий «ото лба» нос. Кроме того, облик близок к изображению мужского профиля на кувшине из Ферганы11 (прослеживаются такие черты, как брови до виска, массивность нижней челюсти и т.д.). Также можно выделить находку фрагмента столового сосуда с антропоморфным позитивным рифлёным налепом (которому также имеются аналогии на городищах Алтынтобе и на Сидаке , а также фрагмент венчика хума с отпечатком политизированного мифологического сюжета: «лев угрожающий правителю на троне», подробная информация об этих и других находках будет в отчете и отдельных работах.

Итак, работами 2007 г. вскрыт северо-восточный участок цитадели по уровню Vl-начало V яруса, который определяет III культурный горизонт, ранее не вскрывавшийся в раскопах. На участке, на значительном протяжении была вскрыта часть внешней укрепленной стены цитадели (несколько десятков метров северо-восточного угла), прояснились вопросы изначального плана (на вскрытом участке), под квадратной цитадели, и была лишь затронута входная часть цитадели (полубашня у входа) на северо-западной стене цитадели. Подтвержден факт, наличия мощной фортификации цитадели, длительного существования памятника, значительных ремонтов, скорее переделок фортификационных сооружений внешних стен, и др. требующих специальных знаний и методика (на рабаде мощные внешние укрепленные стены на ограниченном участке были вскрыты в 2006 г.). Получен новый интересный материал, характеризующий некоторые черты духовной культуры раннесредневекового населения городища Жуантобе, однако, основными результатами являются результаты по различным сторонам развитой материальной культуры городища Жуантобе.

Байпаков К.М., Смагулов Е.А. Ержигитова Е.А. Некрополи средневекового Казахстана. Алматы, 2005. С. 98-129.

Железняков Б.А., Талеев Д.А., Беляева Т.В. Отчет об археологических исследованиях городищ Жуантобе и Караспан в 2006 г. Алматы, Астана, Ташкент, 2007. Рукопись, архив ИА.

Грищенко А.Н. Отчет о археологических раскопках городища Жуантобе и Борижарского могильника Бугунского р-на Чимкентской области Чимкент. 1990. Рукопись, архив ИА.

Железняков Б.А. Предварительный полевой отчет по работам на городище Жуантобе в 2006 г. // Отчет об археологических исследованиях по государственной программе «Культурное наследие» в 2006 г. Алматы, 2007. С. 145-148; Железняков Б., Талеев Д. Загадка длинных стен // «NOMAD Kazakhstan» 2007, № 1(13). С. 76-81.

Байпаков К.М., Буряков Ю.Ф., Шербаев Р.К. Отчет о работах на городище Жуантобе в 2004 г. Алматы-Ташкент. 2005. Рукопись, архив ИА. (Документация по верхним и средним слоям цитадели, как и по нижним, раскопанным в 2006 г. содержится в отчете о работах на городище за 2006 г.) Железняков Б.А., Талеев Д.А., Беляева Т.В. Отчет об археологических исследованиях городищ Жуантобе и Караспан в 2006 г. Алматы, Астана, Ташкент, 2007. Рукопись, архив ИА.

Подробнее см.: Железняков Б.А., Талеев Д.А., Беляева Т.В. Отчет об археологических исследованиях городищ Жуантобе и Караспан в 2006 г. Алматы, Астана, Ташкент. 2007. Рукопись, архив ИА.

Байтанаев Б.А. К вопросу о локализации Нуджикета // Новые исследования по археологи Казахстана. Алматы 2004. С.

Железняков Б.А., Беляева Т.В. Предварительные итоги работ на городище Жуантобе в 2005 г. // Известия МОН РК, 2006, № 1. Алматы, с. 231-247.

Железняков Б., Шербаев Р. Керамика Жуантобе // «NOMAD Kazakhstan» 2007, № 3(15). C. 66-75.

Байпаков K.M. Городище Куйрыктобе - город Кедер. Алматы, 2005. С. 1 63.

Брыкина ГА. Юго-западная Фергана в первой половине I тысячелетия нашей эры. М., 1982. С. 126, рис. 65.

Подушкин A.H. Арысская культура Южного Казахстана IVB. до н.э. - VI в. н.э. Туркестан, 2000. С. 42.

Смагулов Е.А., Яценко С.А. Тамги и рисунки на керамике городища Сидак на средней Сырдарье // Туран- Туркестан: проблемы культурно-исторической преемственности. Древность и средневековье // Туркестан, 2006. С. 265.